Два экономических шока. Каковы последствия COVID-19 для Беларуси

Правительство Беларуси не принимало жесткий мер в связи с пандемией коронавируса: не было локдауна, не закрывались школы и университеты. Были, правда, задействованы административные механизмы для стабилизации госпредприятий, но при этом не было поддержки частного сектора.

К чему это привело? Свои выводы во время онлайн-лекции 7 октября представили авторы исследования «Laissez-faire» COVID-19: экономические последствия в Беларуси».

Помогло ли экономике отсутствие локдауна?

По словам экономиста, эксперта BEROC Льва Львовского, в большинстве стран рецессия была искусственной — власти, заботясь о здоровье населения, вводили ограничительные меры. Беларусь же — уникальный кейс, позволяющий узнать, что происходит с экономикой и людьми, если правительство не вмешивается в экономические процессы, связанные с пандемией. Авторы исследования с марта 2020 года собирали данные и проводили соцопросы городского населения, чтобы замерить эффект и влияние пандемии и всего, что с ней связано, на различные отрасли экономики, доходы и психологическое состояние людей.

— Несмотря на отсутствие локдаунов и ограничений, Беларусь все же испытала два экономических шока, вызванных COVID-19. Первый — шок мобильности населения, когда люди, несмотря на то, что не было официальных ограничений, все равно старались не выходить из дома в некоторые периоды, что привело к уменьшению спроса на контактные сервисы, — отмечает Львовский.

Кроме того, по словам эксперта, Беларусь столкнулась с шоком внешнего спроса из-за локдауна у торговых партнеров Беларуси, в том числе «режима нерабочих дней» в России.

В свою очередь, экономический директор BEROC Катерина Борнукова отмечает, что государство все же вмешивалось в ситуацию — просто не через карантинные запреты, а другими механизмами, например, через поддержку госпредприятий.

— Мы видим, что в промышленности людей не столько увольняли, сколько отправляли в простой, в неоплачиваемые отпуска, это позволяло сохранить занятость в долгосрочном периоде, — говорит Борнукова.

В то же время, по ее словам, те, кто работал в частном секторе, оказались более уязвимы, поскольку в этой сфере больше предприятий, которые заняты в туризме, в ресторанной отрасли и так далее.

— Мне кажется, это важный сигнал: система социальной поддержки так, как она выстроена сейчас, охватывает не всех, и с этим, наверное, надо что-то делать, — отмечает эксперт.

Сокращение ВВП Беларуси меньше, чем в соседних странах

Основные причины потери доходов — снижение зарплат, сокращение количества рабочих дней, неоплачиваемые отпуска, отмена бонусов. По данным исследования, на промышленных предприятиях, получивших господдержку, люди меньше всего жаловались на сокращение их доходов. Как и занятые в сельском хозяйстве, финансовой сфере или строительстве.

— Мы видим, что в самом начале пандемии больше всего страдали люди, которые работают в индустрии гостеприимства и ритейла. Далее идет транспортная отрасль: из-за того, что Россия и европейские страны были закрыты, стало меньше перевозок, — говорит Лев Львовский.

Хотя многие люди в Беларуси жаловались на уменьшение их доходов, в том, что касается макроэкономического уровня, спад ВВП Беларуси в период пандемии был гораздо меньше, чем в соседних странах.

— Интересна сама механика. Из-за того, что, по всей видимости, доходы людей уменьшались в разное время, негативные эффекты перекрывались, — комментирует Лев Львовский.

Женщины пострадали больше, чем мужчины

Кроме того, отметили авторы исследования, шок мобильности имел негативные экономические последствия в основном для женщин, а экспортный шок, наоборот, для мужчин. Это можно объяснить секторальными различиями в трудоустройстве людей.

Эксперты смогли выявить гендерные различия в эффектах коронавируса только у людей с детьми. Это объясняется решением не водить их в школу или в детский сад во время пандемии. В этой группе женщины страдали от снижения доходов больше, чем мужчины. Депрессиям, связанным с потерей доходов, они также были подвержены сильнее.