«Рано или поздно даже толстый асфальт дает трещины»

Читая сегодня газеты 30-летней давности, невольно ловишь себя на мысли, насколько все то, что в те годы в политической жизни страны шокировало, вызывало гнев и оторопь, в наши дни воспринимается как фон и рутина.

Сегодня остался разве что гнев, да и тот нужно тщательно маскировать, чтобы не стать «экстремистом-террористом».

Новость о трех тысячах силовиков, охранявших очередной «хурал», и близко не шокирует, как это было с экстренными публикациями газеты «Свабода» о подготовке властями первого «собрания» в октябре 1996-го.

В те дни сообщения о снайперских группах, бронетехнике с боекомплектом и спецсредствах для подавления толпы казались чем-то неслыханным. Было ощущение, что власть окончательно переходит все мыслимые и немыслимые красные линии.  

Как сегодня фантастикой кажется то, что тогда оппозиция свободно собирала конгресс в центре Минска, в сотне метров от администрации Лукашенко. А потом выводила десятки тысяч демонстрантов на проспект.   

Безусловно, первый плебисцит, организованный Лукашенко, разительно отличался от последнего по накалу эмоций. И не только потому, что референдум-2022 проводился на фоне полномасштабной войны и в условиях тотального разгрома гражданского общества.

И соучастие в войне, и разгром вряд ли были бы возможны, если бы не события 1995-го, ставшие пробным камнем для Лукашенко и наметившие политический курс на десятилетия вперед.

Как ни прискорбно, но тогда уверенности в себе начинающему автократу придало равнодушие большинства белорусов, с которым они встретили новости об избиении спецназом депутатов парламента прямо в зале заседаний.

Очень скоро многие из них тогда еще без всякого принуждения пришли на референдум, чтобы поддержать президента-популиста, загнав тем самым и себя и всю страну в ловушку.

Аппетит, как известно, приходит во время еды. Потом был референдум 1996-го, разгром Верховного Совета. Первые гонения на независимую прессу и запрет уличных шествий. Исчезновение и гибель ключевых политических соперников, заключение союза с Россией, уже тогда поставившее под вопрос суверенитет страны.

Впрочем, в старых газетах можно найти и повод для осторожного оптимизма. У нас было всего несколько лет относительной свободы в самом начале 90-х. Короткий эпизод истории, когда власть выбирали, а не назначали.

Время зарождения новых политических партий и движений, расцвета независимых СМИ. Время возможностей в бизнесе для любого, было бы желание.

И все это заложило основу, гораздо более прочную, чем нам может казаться. Лукашенко понадобилось десять лет, чтобы окончательно решиться на утверждение себя в качестве несменяемого правителя.

Первый серьезный удар по независимой прессе был нанесен только к началу третьего срока. К этому моменту сложился и печально известный социальный контракт с большинством общества: стабильность в обмен на аполитичную лояльность.

Но это не спасло режим от событий марта 2006-го и декабря 2010-го. Народная любовь стала угасать, и этот процесс лишь притормозило начало войны в Украине в 2014-м.

А потом был 2017-й, задавший тон последующим событиям лозунгом «Лукашенко уходи!» Спустя еще три года беларусы вернули себе, пусть и на короткий миг, право на уличный протест.

Сегодня все выглядит закатанным под толстый слой асфальта.

Но мы ведь помним о нашем фундаменте под ним. И знаем, что даже толстый асфальт рано или поздно дает трещины.