Дневник войны, глава 28. «Дорога из Кривого Рога в Киев – 450 км едем по идеально гладкому покрытию. Это еще один повод для гордости»

Перемещение по стране в военное время приобретает характер опасного квеста. Учитывая, что российская армия ежедневно выпускает по Украине десятки ракет, перемещаться нужно быстро.

Моя задача доехать из Кривого Рога в Киев. Я решила перемещаться на машине – микроавтобусе, совершающем регулярные рейсы с заездом в крупные города по пути следования к столице.

Желающих ехать – единицы. Это либо те, у кого неотложные дела, либо те, кто приручил свой страх смерти.

Дорога занимает около семи часов – это почти как скоростной поезд «Интерсити» в мирное время. Все 450 километров пути мы едем по идеально гладкой дороге, которую российские агрессоры еще не успели разбомбить. И тот факт, что во время страшной войны на пятый месяц полномасштабного вторжения мы едем по хорошему дорожному полотну, воодушевляет и дает еще один повод для гордости.

***

С нами едет военный – он худощав и невысокого роста. Сутул и с потрепанным бандажом на животе. Ранение, лечение, искусственный желудок, отпуск. Но снова собирается на фронт, на «передок». 

– Все в руках Боженьки, полягу в землю, так полягу. Я военный в третьем поколении: все мужчины в моей семье были на фронте. Это моя работа. Кто-то выращивает хлеб, кто-то строит дома, а я защищаю свою семью, дом, страну – хочу, чтобы мои дети жили. Просто жили у себя дома, в своей стране, – говорит он.

Когда засобирался выходить на остановке, захотелось его обнять, хоть чем-то поделиться. А он засмущался и только тихо спросил, где ближайший продуктовый магазин – побратимам что-то купить.

Я долго смотрела ему вслед. А в голове: «Живи! Живи! Живи!» 

***

Больше всего впечатляет подъезд к столице. В мирное время мы всегда заезжали в Бориспольский аэропорт, поскольку часть пассажиров следовали именно туда. Еще полгода назад радовалась, глядя на обновленный после ремонта аэропорт.

Теперь мы проезжаем безжизненные воздушные врата. Виднеются одиноко стоящие два самолета. Их историю мне вскоре рассказал брат, который до войны работал диспетчером.

Ночью 24 февраля на диспетчерский пункт пришло вражеское сообщение: «Садите свои самолеты. Сейчас будем бомбить». Сотрудники побежали в бункерное укрытие, но на тот момент оно еще было закрыто, алгоритм эвакуации не разработали.

Все сели по своим машинам и поехали спасать семьи. Но перед этим успели посадить самолет с пассажирами. Подавать трап было опасно. Люди просто выпрыгивали с самолета и бежали полем в направлении Киева.

За день до этого в аэропорт прилетели два грузовых турецких самолета с байрактарами. Их успели выгрузить, но сами самолеты в небо уже так и не поднялись. Сейчас они стоят на одной из уцелевших взлетно-посадочных полос.

Другой аэропорт Киева «Жуляны» тоже не работает из-за повреждений от вражеских прилетов. Не повезло и жилым высоткам, расположенным возле аэропорта.

Вот так теперь выглядит дом, в который попала российская ракета, снеся верхние этажи с жилыми квартирами, в которых ночью 26 февраля мирно спали украинские семьи.

Киев встречает строго и напряженно, с наивысшей боевой готовностью. Блокпосты и проверки. Досмотры и допросы. Ограничение движения с особым пропускным режимом.

Киев стоит. Мой любимый город на семи холмах живет. Иногда его тело ранят смертоносные ракеты. Но он отряхивается от железобетонной пыли и лечит ранения, высаживая новые клумбы. Киев цветет и распускает бутоны новой жизни.