Дневник войны, глава 37.  «Это было первый раз, когда ракетный обстрел застал меня здесь, на улице, в Кривом Роге»

У меня был обычный день. Настолько, насколько он может быть обычным в прифронтовом городе. Хотя, необычное все же было – с утра и до вечера не было ни одного сигнала воздушной тревоги. И это было такое себе затишье перед бурей.

Я пошла в магазин за продуктами, наслаждаясь теплым вечером и шурша листвой каштанов под ногами. Ничто не предвещало беды. Только вот на кассе в магазине люди возмущались, что включили сирену. Вскоре был отбой тревоги. Но спустя всего 3 минуты сирена снова завыла.

Вышла из магазина и в спокойном темпе пошла домой. Сирена гудела, но я за полгода войны уже так к этому привыкла, что она стала таким же обычным звуком, как шум проезжающих машин. Сколько раз такое уже было? Что может случиться?

Проходя мимо детской площадки, на которой резвились дети, уже в мыслях представляла, как готовлю вкусный ужин. Но идиллию прервал ошеломляющий звук взрыва.

У меня зазвенело в ушах. От неожиданности подпрыгнула на месте, смотря в сторону прилета, который, по моим ощущениям, был совсем близко.

Это было первый раз, когда ракетный обстрел застал меня на улице. И это совсем иные ощущения, не похожие на те, когда ты слышишь это дома.

Казалось, по всему телу пронесся разряд тока. Ноги дрожали от вибрирующего асфальта.

Я пошла по направлению дома. Свидетелем взрыва также стала женщина: мы поравнялись, и она смачно выругалась, попросив тут же за это прощения, мол, эмоции. О, как я ее понимала в эту минуту!

Беда сближает, мы просто были нужны друг другу в тот момент. Шли вместе дальше по улице и эмоционально общались, глотая слова и перескакивая с темы на тему. Мы нужны были друг другу как свидетели жизни друг друга. Мы слышали разрушающий взрыв, мы видели, но мы были живы.

Перед моим домом также бегали дети, лазили по турникам и громко общались. Следующий взрыв застал меня, когда я открывала двери в квартиру. Серию последующих просидела в коридоре с пакетом продуктов в руках.

Через какое-то время ощутила, как у меня горят уши, очень сильно болит голова и трясутся руки. Пошла реакция на стресс. Почему-то в квартире не так страшно пережидать взрывы, как на улице. Наверное, причина этому – успокаивающее правило двух стен. Или просто боязнь умереть на улице.

В какой-то момент, когда взрывы начали звучать один за другим снова посмотрела на свой пакет, в голове пронеслось: «А успею ли я вообще съесть его содержимое? Или он будет стоять возле уже бездыханного тела?». 

Зазвонил телефон – родственники видели пролеты ракет у себя над головой. Зазвонил телефон – нужно набрать воды, прилеты по гидротехническим сооружениям критически-важной инфраструктуры.

Вскоре дали отбой воздушной тревоги. Город стал в очереди – кто в автомобильные из-за перекрытого движения в районах попадания, кто в магазинные, чтобы запастись питьевой водой.

В тот вечер Кривой Рог принял около десяти прицельных ударов ракетами Х-101. Похоже, российские оккупанты хотели создать чрезвычайную ситуацию в городе, чтобы отомстить за свое поражение на Харьковщине.

Они хотели оставить людей без воды, затапливая дома и сея панику. А по факту – просто утилизировали свои дорогие ракеты и еще больше разозлили людей, подняв уровень русофобии к неимоверным высотам. Через два часа коммунальщики устранили последствия российского преступления. Кривой Рог снова был с водой.

Кривой Рог – железная скала. Криворожан ничего не сломает. И в тот вечер я все же приготовила себе вкусный ужин, о котором мечтала. Я жива. Жизнь продолжается!