Дракохруст: Власти делают вид, что русские войска на нашей территории — явление природы

— Владимир Зеленский озвучил ультиматум Москве: если на оккупированных территориях состоятся «референдумы» о присоединении их к России, то это будет означать конец любым переговорам.

Что Кремлю сегодня важнее — «референдумы» или переговоры? 

— Я думаю, что россияне этот «референдум» проведут. Если только к этому времени, когда он запланирован, они не потерпят катастрофическое поражение.

Зеленский сам сказал, что войны рано или поздно заканчиваются переговорами. Русские же считают, что переговоры будут проходить исходя из того, какие позиции займут они. И если Зеленский говорит, что «мы не пойдем на переговоры», то на что вы пойдете когда-нибудь?

Кремль не то чтобы добивается переговоров. Да и Песков, и Лавров, и тот же Слуцкий, участник переговорной группы, говорят, что они не против. Но, мол, есть их стамбульские условия и пускай украинцы их подписывают. А от каких-то своих позиций они отступать не собираются.

Кроме того, такой шаг как «референдум» — это прием торга, когда ты сам себя лишаешь альтернативы. Когда ты создаешь факт либо необратимой силы, либо требующий огромных усилий, чтобы отыграть назад, чтобы тебя сбили с этой позиции.

Россияне идут именно таким путем, fait accompli. Условно говоря, когда пройдут эти «референдумы» — вся эта процедура присоединения захваченных территорий к России, то любые попытки возвращения этих территорий россияне будут рассматривать как нападение на Российскую Федерацию.

В их военной доктрине прописано, что ядерное оружие может применяться в случае прямой агрессии против РФ. Повторюсь, есть такой прием в переговорах, где одна из сторон лишает себя возможности уступить другой стороне.

Россияне сами себя ставят в такую ситуацию: если эти «референдумы» состоятся, то мы уже не сможем отступить, даже если бы и захотели.

— Осознанное сожжение мостов.

— Да, если просто объяснить — мы сжигаем за собой мосты и нам некуда отступать. Но другое дело — «референдум» еще не состоялся. Возможно, пройдут какие-то переговоры через посредников, на которых Москве посоветуют так не поступать.

Как мы видим, после переговоров в Стамбуле Кремль показал: «Мы можем в чем-то уступать».

Кроме того, недавно состоялась беседа госсекретаря США Энтони Блинкена с главой МИД России Сергеем Лавровым — впервые с начала полномасштабной войны в Украине. А потом было заявление Джо Байдена, который совсем недавно говорил о необходимости ухода Владимира Путина, о готовности вести переговоры о стратегической безопасности, о стратегических наступательных вооружениях с тем самым Путиным. 

Таким образом, переговорный процесс идет. Возможно, это станет предметом для переговоров. Ведь если «референдумы» состоятся, откатить назад будет сложно всем сторонам.

Тем более, если сейчас мы можем гадать, применят ли русские ядерное оружие, то в их военной доктрине написано черным по белому: легитимный ответ на нападение на Россию — ядерное оружие. 

— Продолжим ядерную тему. Украинские власти заявляют об обстреле Запарожской АЭС российскими войсками. Кроме того, поступают сообщения о том, что россияне якобы заминировали территорию станции.

Мы помним, что просиходило на Чернобыльской АЭС в первые дни войны. Для чего нужен этот образ обезьяны с ядерной гранатой?

— Я бы сделал небольшое уточнение, как это делают СМИ: сведения воюющих сторон не могут быть объективно проверены в условиях войны. В конце концов, никто не отенял военную пропаганду.

То, что натворили россияне на ЧАЭС — известно. Что происходит в Запорожье, кто в кого стрелял, думаю, вопрос достаточно сложный. На войне все стреляют. Кто-то умышленно, а кто-то случайно.

Если говорить про этот образ обезьяны с гранатой, то из теорий игр это известная тактика безумца. Иногда быть безумцем — очень рациональная тактика. Вот мы станцию заминируем. Вы хотите взрыв на Запорожской АЭС? Нет? Тогда не трогайте нас, не стреляйте.

В каком-то смысле эта тактика очень похожа на решение проводить «референдумы». Мол, нам все равно, мы ничего не боимся. А вы рискуйте.

— В Беларуси тем временем своя битва. Битва за урожай, которой, как и в прежние времена уделяется повышенное внимание госСМИ. Александр Лукашенко привычно говорит о необходимости усилить дисциплину, спасает предприятия. При этом воинственная риторика практически исчезла, словно и нет войны.

Чем вызвано это затишье?

— На мой взгляд, это лишний раз подчеркивает, что воевать Лукашенко не хочет. Об этом, к слову, недавно говорил и российский политолог Максим Саморуков. Он говорит, что и Лукашенко отпирается, но и русским, с другой стороны, не очень и нужно.

И вот они говорят, что было бы неплохо, если бы вы поучаствовали. А он им в ответ: «А нам неохота». И они тогда: «Раз неохота, то может и не нужно тогда». Такая вот игра на полутонах.

Я думаю, что ему очевидно этого не хочется. Он понимает, какими будут последствия в любом случае — выиграют русские или проиграют. Все равно будет плохо, и народ станет любить его еще меньше.
Соответственно, поскольку он верит в то, что ему удастся из этого всего выскочить, в Беларуси не создается атмосфера военного психоза, своего собственного. Мол, мы должны фашистов разгромить.

Наоборот, создается другой образ: «мы — в домике».

Война где-то там — на Марсе, в другой галактике. А у нас все традиционно: удои, укосы, роторная жатка. И давайте мы поблагодарим Александра Григорьевича за то, что мы можем заниматься роторными жатками, а не танками.

А то, что русские где-то там с нашей территории стреляют, это явление природы. Птицы летят в теплые края, ракеты — в Украину. А мы тут себе стоим, урожай собираем.

Понятно, что есть Азаренок, некоторые телеграм-каналы, в которых русские войска — наши, они побеждают. Но если взять общий тон государственных СМИ, там царит покой.

Недавно появился один ресурс, который показывает определенные успехи. Основной контент — котики, отдых, грибы, огород. И такой поход не лишен определенной рациональности. Опросы показывают, что белорусы устали. Устали и от 2020-го, устали от войны.

Понятно, что речь не о всех. И вот эта тональность — тихо, спокойно, занимайтесь своим хозяйством — кому-то она и ложится на душу.