«Избалованные красауцы хороши, пока стабильность надо защищать от какой-нибудь угрозы»

Сами преторианцы, конечно, не считали себя бесполезными. Наоборот, они были уверены, что от них есть очень большая польза. Потому что на них держалась вся императорская стабильность. И чем хуже был император, тем важнее для его стабильности были преторианцы.

Особенно важными преторианцы стали, когда императором был Луций Элий Аврелий Коммод. Потому что в своем воображаемом мире Коммод был богом и новым воплощением Геркулеса. А в реальном мире его сенат, римский народ и даже ближайшие родственники желали своему императору самых болезненных неприятностей.

Так что вся императорская стабильность держалась на его гвардейцах. И чем ниже опускался уровень народной любви, тем больше становилось жалованье преторианцев.

Правда, в конце концов гвардейцы не помогли. Императора убили самые надежные и преданные ему люди.

А потом императором стал старый солдат Публий Гельвиний Пертинакс. Но преторианцам он не нравился. Во-первых, не сделал им никаких подарков по случаю вступления в должность, а во-вторых, взялся наводить среди своих гвардейцев железную римскую дисциплину.

Поэтому на 87-й день правления преторианцы взбунтовались, убили нового императора и объявили аукцион на занятие императорской должности. Победил самый богатый римский сенатор Марк Дидий Север Юлиан, который заплатил каждому гвардейцу жалованье за пять лет.

И вот тут для красауцау наступили золотые времена. Потому что у нового императора для стабильности никого кроме них вообще не было. «Народ осыпал его невероятной бранью… когда он с воинами и сенатом спускался в курию, вслед ему посылались проклятия… В него даже кидали камни».

Ну и как ты понимаешь, в обстановке такой всеобщей любви императору приходилось делать все, о чем его красауцы попросят. Но идиллия длилась недолго.

Легионеры, служившие на рубежах Римской Империи, давно испытывали к столичным красауцам сильную неприязнь. А когда они узнали про аукцион на замещение императорской должности легионы возмутились, взбунтовались и двинулись на Рим.

Дидий Юлиан вывел из Рима преторианцев, чтобы построить укрепления. «Но вывел он воинов ленивых, испорченных городской роскошью, совершенно не желавших заниматься военными упражнениями». Потому что красауцы не на помойке себя нашли, чтобы выполнять утомительные солдатские обязанности. Для выполнения этих обязанностей они нанимали специальных людей.

А своему императору преторианцы объяснили, что им не нужны укрепления, чтобы справиться с дикарями, которые понятия не имеют о правильной столичной жизни. Правда, увидев этих дикарей вблизи, преторианцы решили: да ну его на фиг с ними воевать. Эти дикие люди могут же причинить организму несовместимые с жизнью повреждения.

Поэтому гвардейцы не стали вступать в бой, а вернулись в свой лагерь. Оставшийся в одиночестве Дидий Юлиан был казнен по решению римского сената. Нельзя сказать, чтобы гвардейцы сильно переживали по этому поводу. Они были уверены, что красауцы нужны любому императору.

Но это оказалось трагической ошибкой. Новому императору такие красауцы были совершенно не нужны. Он распустил преторианскую гвардию, велел вернуть в казну деньги, выплаченные предшественником, показательно казнил самых буйных, а всех остальных разослал по дальним римским гарнизонам, с пожизненным запретом возвращаться в город.

Так что избалованные красауцы хороши, пока стабильность надо защищать от какой-нибудь угрозы. А потом они сами становятся главной угрозой для стабильности.