Слюнькин: «Самое болезненное — это закрытие возможных лазеек для обхода уже принятых санкций»

Накануне стало известно, что Канада вводит дополнительные санкции против физических и юридических лиц, связанных с оборонным сектором России и Беларуси.

Санкции затронут 13 белорусских чиновников и силовиков, а также «Белтелерадиокомпанию» и «Белтаможсервис».

— В санкционном списке Владимир Макей, Дмитрий Павличенко, Юрий Сиваков, Виктор Шейман и другие. Как вы считаете, эффективны ли персональные санкции?

— Персональные санкции — это самые популярные санкции, которые применялись в отношении белорусского режима, по отношению к госслужащим, белорусским властям и силовикам.

Ответ на ваш вопрос зависит от того, что мы измеряем эффективностью. Эффективность — это что? Прекращение репрессий или падение режима? Или готовность идти на диалог? Из чего мы исходим, что будет нашим критерием эффективности?

Это, я бы сказал, символический жест. Можно себе представить, какое количество людей, которые попали в списки, в принципе были в Канаде или планировали туда ехать или имеют там бизнес-интересы. Думаю, это символическое, морально-этическое решение, которое, естественно, на динамику внутриполитического кризиса и методы принятия решений белорусскими властями оказывать не будет.

Канада никогда не была в сфере политических и экономических интересов белорусских властей.

— Лидеры стран «семерки» пообещали наращивать санкционное давление на Россию и Беларусь. Какие еще санкции могут последовать, и насколько они будут болезненны для белорусской экономики?

— Самое болезненное — это как раз закрытие возможных лазеек для обхода уже принятых санкций. Потому что это оставалось такой тропинкой жизни, альтернативной возможностью, которой белорусские власти всегда пользовались. Они умеют обходить санкции, у них большой и долгий опыт.  

Очень многое зависит от того, насколько быстро и эффективно с этими попытками обхода санкций те, кто их накладывает, умели справляться.

Вторичные санкции, по сути, не применялись пока к тем, кто помогает обходить или думает о том, чтобы обходить санкции, принятые против Беларуси и России.

Такие угрозы звучали, но мне, по крайней мере, не известно ни одного кейса с момента начала политического кризиса 2020 года в Беларуси и после начала войны в Украине, чтобы третьи страны, которые помогают России и Беларуси обходить эти санкции, были за это наказаны.

Есть большой потенциал, чтобы повысить еще большую неприемлемость сотрудничества с этими странами. Большой вопрос, насколько западные страны готовы к такому. Угроза вторичных санкций работает, когда ее боятся, а если пару раз продемонстрировать, что, несмотря на угрозы, ты их не применяешь, то их потом перестают бояться.

Это одна из причин, почему США (в европейском законодательстве нет такого принципа) так редко этим пользуются. Реально вторичный эффект в таком формате использовался Соединенными Штатами только против Ирана. Что касается России, такие заявления политические были, но примеры мне не известны.

Сами по себе западные санкции сейчас достигают максимума, который мог бы быть. Если представить, что еще может последовать, то не все белорусские банки были отключены от SWIFT, то есть белорусская банковская система продолжает работать в этой системе расчетов.

Также нет запрета на белорусский экспорт на западные рынки. Можно перечислять отрасли, которые этими санкциями не задеты напрямую.

Но если говорить про жесткость или потенциал, который может быть по значительному ужесточению, то тут, мне кажется, большая часть пути пройдена, остаются такие радикальные вещи как полное отключение от SWIFT или полное прекращение торгово-экономических отношений.